Книга Звёздный факультет. Бал поцелуев  - Ева Никольская

Народ развлекался от души, комментируя происходящее и подтрунивая над теми, кто изъявил желание поиграть. Я бы предпочла пополнить ряды наблюдателей, но Крис настояла на участии. Кто ж знал, что жребий сразу падет на меня! Не прошло и пары минут, как мне завязали шелковым шарфом глаза и под шуточные напутствия отправили ловить незнакомцев.

Весело, угу! И чем дальше, тем «веселее».

Из-за вынужденной слепоты я чувствовала себя ужасно неуклюжей. Окрики и хлопки, доносившиеся со всех сторон, отвлекали и дезориентировали. Хотелось зацепить хоть кого-нибудь, чтобы поскорее сорвать с лица повязку и присоединиться к толпе зрителей.

Парии кружили вокруг, будто хищные птицы. Так что кто здесь охотник, а кто дичь — вопрос был открытый. Они легонько дергали меня за пряди волос, едва уловимо касались тела, вынуждая резко разворачиваться и ловить воздух, потому что добыча ускользала быстрее, чем я успевала до нее дотянуться. Меня провоцировали, дразнили, а я продолжала метаться по залу и кружиться, кружиться, кружиться под свист и аплодисменты, под шутки и подсказки, под веселый девичий смех и возгласы ребят, большая часть которых сводилась к одному: «Я здесь! Лови меня!»

Дело было вовсе не в том, что никто не хотел со мной целоваться, просто, по правилам этих жмурок, добровольная сдача в плен охотнику означала вылет из игры без трофейного поцелуя. Вот парни и старались на радость публике и себе. Я бы и дальше за ними бегала, но голова окончательно пошла кругом, а колени подкосились. Эх, все-таки переоценила я свои силы… жаль! Падение мое, несмотря на испуганное «ох» толпы, оказалось мягким и безболезненным, потому что приземлилась я не на каменный пол, а в надежные мужские объятия. Понять бы еще — в чьи!

Паузу, повисшую всего на пару секунд, разрезал веселый голос моей собственной сестры:

— Поймал — значит, целуй! — крикнула она. И народ радостно ее поддержал.

— По-це-луй! По-це-луй! — скандировали вокруг, и в этом стройном хоре голосов потонуло чье-то возмущенное: «Он же не участвовал в игре!»

Меня поставили на ноги, продолжая придерживать, чтобы не упала. Я все еще не сняла повязку, но уже точно знала, кто мой спаситель. Его уверенность, его необычный, но притягательный запах… не стоило так много думать о безопаснике, сожалея о его уходе. Вселенная исполнила желание, вернув мне его… или меня ему?

— По-це-луй! — продолжала распаляться толпа. Им было весело, мне — не очень.

Повязка лишала зрения, но обостряла другие восприятия, и, когда щеки коснулись мужские пальцы в тонкой эластичной перчатке, я вздрогнула и инстинктивно рванулась из рук Аллегро. Он удержал, прижав меня к себе сильнее.

— Не надо так бояться, госпожа Ландау, — проговорил холодно. — Не собирался я вас целовать.

Я сама не поняла, что меня так задело. Слова его подействовали как пощечина, хотя следовало бы обрадоваться и вздохнуть с облегчением. Я чувствовала себя собакой на сене, которой и хочется, и колется, и звезды не велят. С одной стороны, хорошо, что он отказался от поцелуя, с другой… неужели я настолько плоха, что меня даже в щечку чмокнуть нельзя?! Где-то внутри опять заворочался зверь, на этот раз вредный и пакостный, а еще — отчаянный.

Развернувшись в мужских объятиях, я сорвала с глаз повязку и, глядя в лицо ведьмаку, заявила:

— Нет уж, господин Рэйн! Попались — платите! Игра есть игра. — И пока он не успел что-либо возразить, сама его поцеловала. Не в губы, конечно, а куда-то в район подбородка, до которого умудрилась достать, поднявшись на носочки. Но мне и этого хватило, чтобы колени снова предательски задрожали. Эдак я сейчас опять упаду, и на сей раз безопасник меня не поймает, потому что он, кажется, превратился в статую. — Щарфик возьмите, — произнесла шепотом, растеряв большую часть своего запала. — Теперь вы водите.

Народ разочарованно заворчал, видимо, рассчитывал на что-то более зрелищное, а меня реально затрясло. От глупости, которую совершила, от наглости, которая мне несвойственна, и от странного сладкого чувства, поселившегося где-то в груди. Наверняка причиной ему было мое безрассудство. Вот оно — влияние платья Крис! Я тоже начала чудить, забыв, с кем имею дело.

— Спасибо, — сказал ведьмак, отводя в сторону мою руку с повязкой, которую тут же выхватил кто-то из участников. — Наигрался, — добавил без намека на улыбку. А потом снял перчатку и вновь провел пальцами по моей щеке от скулы и ниже, к чуть приоткрывшимся в немом вопросе губам. И ноги все-таки подвели. Сама не знаю почему. — Госпожа Ландау! — прошипел Аллегро, повторно подхватывая меня, на этот раз на руки. — Я же говорил быть осторожней с алкоголем и активными развлечениями!

— А про поцелуи вы ничего не говорили! — пробормотала, пряча лицо на его плече. Что же я за немочь такая? Нормально ведь все было, что опять пошло не так?! — То есть про жмурки с поцелуями, — исправилась, смутившись.

— Телепортирую вас домой, — немного помолчав, решил он. — Хватит на сегодня…

— Чего хватит? — вскинула голову я, впиваясь пальцами в его плечи. — С вас хватит? Так никто не просит меня постоянно спасать! — выпалила с обидой. — Не пойду я домой! — добавила упрямо, хотя совсем недавно именно об этом и мечтала. — У меня концерт скоро. Вот!

— Там вы тоже планируете красиво упасть? — съязвил Алегро, продолжая меня куда-то нести.

— А это уже не ваша проблема, — буркнула я. — Там будет кому поймать.

— Я! Я поймаю! — воскликнула догнавшая нас Кристина. — Честно-честно. А лучше Джета сторожить ее приставим, он точно не откажется, — доверительно сообщила она. — Учитель, ну пожа-а-алуйста, не лишайте нас остатка праздника! — Сестра состроила умильную мордашку и невинно похлопала ресницами, преданно заглядывая в глаза безопаснику.

Вот ведь лиса! Неужели он ей откажет?

— Значит, так, Ева, — тяжело вздохнув, сдался ведьмак. — Больше не пить, не танцевать и не…

— Не целоваться, да, — закивала Крис, пряча хитрую улыбочку. — Ни с кем, кроме вас. Она все поняла. Я лично прослежу, чтобы ничего из перечисленного Ева не делала.

— Кристина! — синхронно рыкнули мы с безопасником.

— А что я такого сказала-то? — продолжала валять дурочку та. — Видели бы вы себя со стороны.

— Кажется, я уже вполне могу стоять сама, — проговорила, краснея. — Спасибо за помощь, господин Рэйн. И… извините, — потупилась, сгорая от стыда. — За все.

Зачем я устроила этот спектакль? Вспылила, наговорила всяких глупостей. У него и так из-за меня куча хлопот. Еще и сестренка масла в огонь подливает. Ей-то какой интерес?

— Не качает? — уточнил ведьмак, опуская меня на ноги.

— Нет.

— Точно нет или просто храбритесь, желая поскорее от меня избавиться?

Просто храбрюсь, но кто ж в таком признается?

— Все хорошо, правда. В ушах немного шумит, но это мелочи. Сама не понимаю, что со мной опять приключилось. Наверное, перенапряглась.